Сегодня в России действует около 100 государственных и частных клиник, которые проводят около 36 тысяч процедур экстракорпорального оплодотворения в год, но все-таки эту услугу нельзя назвать массовой. По мнению участников международной конференции врачей-репродуктологов, состоявшейся в Екатеринбурге, распространению ЭКО во многом препятствует отсутствие правовых регуляторов в этой сфере.

К примеру, отсутствие закона о суррогатном материнстве порождает многочисленные конфликты между биологическими родителями и женщинами, вынашивающими их ребенка. В прошлом году в аппарат Уполномоченного по правам человека в Свердловской области обратилась гражданка Украины. Она согласилась стать суррогатной матерью для ребенка одной уральской пары. В определенный момент муж и жена заподозрили, что биологическим отцом малыша является не заказчик, и разорвали договор. В результате женщина осталась без вознаграждения и приняла решение отказаться от новорожденного. По мнению Уполномоченного по правам человека в Свердловской области Татьяны Мерзляковой, такие правоотношения должны регулироваться особой формой договора, поскольку связаны с очень высокими рисками.

Не закреплена законодательно и анонимность донорства — разглашение хотя бы части информации может больно ударить по кандидатам, ведь одним из условий участия в программе является наличие у них собственных здоровых детей, как минимум двоих.

Потенциальными пациентами ЭКО-клиник являются люди, активно делающие карьеру или страдающие серьезными заболеваниями. Для них существуют так называемые программы отсроченного материнства посредством криоконсервации биоматериала. За рубежом такие технологии применяются очень активно, например, в Израиле, но в России все упирается в подзаконные акты, к примеру, в приказ мин здравсоцразвития от 2003 года, который запрещает проводить искусственное оплодотворение онкобольным, между тем до 8% случаев рака регистрируется у женщин репродуктивного возраста, 70% из них после лечения хотят иметь детей.

Отдельная категория ЭКО-пациентов — пары, где мужчина болен гепатитом или ВИЧ-инфицирован, а женщина здорова. Современные технологии позволяют таким семьям обзавестись ребенком с минимальным риском заражения мамы и малыша, но ни в одном нормативном акте не регламентируется, что врач обязан проинформировать пациентку о возможной угрозе инфицирования перед проведением процедуры искусственного оплодотворения. Значит, не исключены судебные претензии.

«Пора усовершенствовать правовую базу в отношении новорожденных, в том числе внести дополнения в условия признания ребенка инвалидом, предусмотреть социальную реабилитацию таких малышей в первые дни жизни, усилить социальную поддержку бесплодных пар», — считает Алексей Кузьмин, руководитель отделения охраны репродуктивного здоровья и ВРТ ФГУ РНИИАП минздравсоцразвития.

Необходимо внести изменения и в Семейный кодекс — в частности, уточнить, что право на искусственное оплодотворение имеют не только пары, находящиеся в зарегистрированном браке, но и так называемые гражданские супруги, и одинокие граждане. Ребенок, зачатый методом ЭКО после смерти одного из родителей, должен регистрироваться в органах ЗАГСа так же, как любой другой новорожденный. Пока чиновники твердо стоят на букве инструкции: свидетельство о рождении выдается при предъявлении справки из роддома. Получается, что если рожала ребенка не биологическая, а суррогатная мать, ее имя и будет стоять в документах. Либо нужно оформлять «отказную». С такой проблемой, в частности, столкнулась жительница Свердловской области Екатерина Захарова, внука которой вынашивала суррогатная мама, причем отец малыша к тому моменту уже скончался от рака. Сначала бабушке пришлось оформлять опекунство над мальчиком, а потом уже «усыновлять» его. Разрешить эти вопросы позволит федеральный закон о вспомогательно репродуктивных технологиях.
Справка

По данным статистики, с проблемой бесплодия сталкивается от 10 до 20% пар. Первый ребенок, зачатый в пробирке, появился на свет в Англии в 1978 году. В России — в 1986-м. Каждый год полк «ЭКО-малышей» пополняется на 30 тысяч человек, а всего на земном шаре их уже 4,5 миллиона. За революцию в медицине разработчик ЭКО Роберт Эдвардс получил в 2010 году Нобелевскую премию.